Четырёхэтажную казарму тушили пять расчётов. Помогали команды с военного аэродрома, из воинской части на Гагарина и пограничники.
Иван Литвинцев, начальник смены ПСЧ №11: «Сильно горела немецкая черепица. Крышу прорубали и изнутри крыши шли».
Рукотворный дождь затопил всё вокруг. Лестница, по которой поджигатель поднимался на чердак, превратилась в многоступенчатый водопад. Игравшего с огнём, боец ВОХР задержал не по горячим следам, а по горящим.
Сергей Щуров, стрелок ВОХР: «Молодой токсикоман. Постоянно здесь крутился. Он факел сделал себе и на чердаке искал металл, но, видать, бросил факел и он загорелся».
Поджигателя доставили в милицию. Своей вины он не отрицает, но о размахе и последствиях пожара ещё не догадывается. Ущерб, нанесённый пламенем, уточняется, но даже с учётом состояния казармы довоенной постройки, он может быть весьма значительным.
Иван Литвинцев, начальник смены ПСЧ №11: «Сильно горела немецкая черепица. Крышу прорубали и изнутри крыши шли».
Рукотворный дождь затопил всё вокруг. Лестница, по которой поджигатель поднимался на чердак, превратилась в многоступенчатый водопад. Игравшего с огнём, боец ВОХР задержал не по горячим следам, а по горящим.
Сергей Щуров, стрелок ВОХР: «Молодой токсикоман. Постоянно здесь крутился. Он факел сделал себе и на чердаке искал металл, но, видать, бросил факел и он загорелся».
Поджигателя доставили в милицию. Своей вины он не отрицает, но о размахе и последствиях пожара ещё не догадывается. Ущерб, нанесённый пламенем, уточняется, но даже с учётом состояния казармы довоенной постройки, он может быть весьма значительным.