Материалы по тегу: Восточная Пруссия

Собирая материал по истории Инстербурга можно встретить лишь разрозненные упоминания о Реформаторской кирхе. Позднее Е. А. Хенниг (E. A. Hennig) подробно остановился на этой теме в своей работе “Описание города Инстербурга”, напечатанной Кантером в 1794 году в Кенигсберге. В этом труде, раздел, посвященный Реформаторской кирхе и ее священникам, весьма примечателен. В нем благожелательно повествуется о появлении реформаторской общины, исповедовавшей протестантское вероисповедание.

Когда дни становились по-летнему прекрасны, директора школ нашего дорогого Инстербурга подготавливали для детей школьный праздник. Детские сердца радостно стучали в предвкушении самого замечательного дня школьной жизни. Запросы тогда были довольно скромными. В то время как самые маленькие дети совершали экскурсию в Люксенберг или к Осиновой дамбе, те, кто был постарше отправлялись пешком через лес в Дреболинен, а воспитанники старшей школы ездили на поезде в Вальдхаузен или по узкоколейной железной дороге в Каралине (Луизенберг), что само по себе являлось для них большим переживанием, оставлявшим более сильные впечатления, нежели современные дальние школьные поездки, на которые родители зачастую тратятся неохотно.

Что может быть приятнее в летний день, нежели хорошая прогулка по садам нашего Инстербурга? Однако делать это надо не на высоких каблуках, поскольку бродить мы можем часами и все равно не сможем обойти все, что достойно нашего внимания и уважения.

С нашей памятью порой происходит нечто странное: если вы пытаетесь заглянуть в нее спустя долгие годы, она напоминает семикратно запертый сейф с таинственными ящиками внутри. Но достаточно небольшого разговора с земляками, которых вы встретили после стольких горьких лет на чужбине, как происходит чудо — сейф открывается и из ящиков возникают образы прошлого. Вы неожиданно оказываетесь посреди ушедших событий и вспоминаете детали, которые, как вы полагали, давно канули в лету.

Это был сочельник. В инфекционном госпитале для военнопленных № 61 948, располагавшемся на Данцигерштрассе, в нашем родном Инстербурге, наступил вечер. Падавший снег укрывал тонким одеялом серую, утоптанную землю лагеря. У большей части больных, врачей, медсестер, и помощников это чудесное волшебство природы пробуждало воспоминания. С их лиц схлынула апатия и безразличие. Ах, какой властью в нас, одиноких и покинутых, обладало одно только слово «Рождество»! А были ли мы покинуты? Могли ли мы вдохнуть надежду в сердца больных и выздоравливающих?

Он был точно таким же, что и в других городах. В последние часы перед закрытием магазинов толпы озабоченных горожан заполняли улицы Инстербурга. От “Мира на Земле” (рождественский гимн. прим. переводчика) не осталось и следа. Спешащие, нервозные люди, устремлялись по магазинам – усталые, с вымученными улыбками, продавцы, встречали их за прилавками.